Сладкое вино любви - Страница 17

– Не буду с ней говорить, – сказала Натали. – Дочь на меня в обиде, как и Мария. Никто не понимает меня. Всем кажется, что я совсем выжила из ума.

– Телефон, миссис Сибринг! – донесся из-за двери голос Марии.

Натали взялась за виски и выразительно взглянула на Оливию.

– Хотите, я возьму трубку? – спросила Оливия.

У Натали вырвался вздох облегчения.

– Да, конечно. Представьтесь и скажите, что я сейчас не могу подойти.

Радуясь, что может быть чем-то полезной, Оливия подошла к телефону.

– Это Оливия Джонс. Я новая помощница миссис Сибринг. К сожалению, сейчас она не сможет с вами переговорить.

– Помощница? – раздался в трубке сердитый голос. – Какая помощница? Я ее дочь и отниму у нее всего несколько минут.

Оливия перевела взгляд на Натали, которая отступила на шаг и решительно покачала головой.

– По-моему, она вышла, – продолжала Оливия. – Может, она вам перезвонит?

– Да, если захочет. Она избегает разговоров со мной. Оливия Джонс, говорите?

– Да.

– Когда вы начали работать у моей матери?

– Сегодня первый день.

– Вы в курсе того, что происходит?

– Я не совсем понимаю, о чем вы говорите.

– О свадьбе.

– Да, я знаю об этом.

Последовала пауза, затем умоляющий голос:

– Ей надо еще раз все обдумать. Это неразумно, более того, неприлично. Отец умер всего полгода назад.

Оливия не знала, что сказать на это. Она здесь новый, чужой человек.

– Думаю, вам лучше поговорить об этом с вашей матерью.

– Легко сказать. Эта женщина даже не могла предупредить собственную дочь, что собирается выйти замуж. А все потому, что чувствует за собой вину.

Из угла комнаты донесся голос Натали:

– Ей не понять, что у меня есть сердце, которое любит и страдает. Послушать ее, так все чувства во мне давно умерли.

Оливия не успела прикрыть трубку ладонью.

– Я все слышала, – раздался сердитый голос Сюзанны. – Она стоит рядом, а трубку снять боится. Знает, что по отношению к моему отцу совершила предательство. Он столько сделал для нее. Вырастил виноградник, построил винный завод. Если бы не он, ее бы здесь не было. Послушайте, вы сможете ей передать мои слова?

– Да.

– Скажите ей, что дети не приедут на свадьбу. Нам с братом стыдно даже подумать об этом. Все думали, что она по-настоящему любила своего мужа. – Сюзанна помолчала, потом внезапно спросила: – Зачем она вас наняла?

– Помогать в офисе.

– О Господи! Неужели больше никого не осталось? Все разбежались, как крысы с тонущего корабля. Еще бы, кому понравится ее выбор! А вы одна из ее находок?

– Простите? – промолвила Оливия.

– Она набирает всякий сброд. Мария работала у нас, сколько себя помню. Остальные – не более недели. А все ее хваленая интуиция!

– Но я не гонюсь за легким заработком. Последние пять лет я работала фотореставратором у Отиса Турмана. И мне пришлось оставить его мастерскую, чтобы приехать сюда.

– Очень хорошо, но выслушайте меня. Помолчите и просто слушайте. Мы волнуемся за Натали: либо у нее старческое слабоумие, либо она действует по указке Карла. Как иначе объяснить этот брак? Поэтому я прошу – нет, умоляю вас – присматривать за ней. Если вы что-нибудь заметите, позвоните мне, хорошо?

– Постараюсь, – ответила Оливия, хотя инстинктивно приняла сторону Натали.

– Спасибо. И скажите матери, что я позвоню на следующей неделе. Ах да, добро пожаловать в Асконсет.

Оливия положила трубку и повернулась к Натали.

Та смутилась:

– Простите, что я втянула вас во всю эту кутерьму. Наш дом напоминает гнездо злобных шершней.

Но Оливия вовсе не сожалела о том, что всего через пять минут стала своей в Асконсете.

– Она расстроена.

– Да. Она не понимает меня.

– Но если вы ей все объяснили…

Натали виновато опустила глаза.

– Вы этого не сделали? – изумленно воскликнула Оливия. – Но если бы вы попробовали…

Тень беспомощности промелькнула по лицу Натали.

– Проще сказать, чем сделать. Она обожала отца, ее брат Грег тоже. И это замечательно. Я сама этого хотела. Но теперь, чтобы объяснить все детям, придется говорить о покойном нелицеприятные вещи. Семейные отношения – это айсберг. То, что заложено с самого начала, непросто изменить в дальнейшем. Мне всегда трудно было откровенничать с детьми. Порой гораздо проще излить душу чужому человеку.

– Мне, например?

Натали ответила не сразу. Погладив по голове Тесс, на руках которой громко мурлыкал Анри, она проговорила:

– Надеюсь, что да.

– И все из-за свадьбы?

– Нет, конечно. Тут не только свадьба – гораздо больше. Но Карл – главное действующее лицо. – Она повернулась к двери, И лицо ее озарилось улыбкой. – А вот еще два моих мальчика. Того, что слева, зовут Бак. Кота отдал нам прошлой осенью проезжавший мимо турист, не в силах больше слушать его вой в автомобиле. А этот высокий человек – Саймон, управляющий моим виноградником. Саймон, поздоровайся с Оливией и ее дочкой Тесс.

Оливия увидела незнакомца из виноградника. Значит, он не просто работник, а управляющий. Теперь он предстал перед ней во весь рост, в своих рабочих шортах и грязных ботинках. Темные очки подняты на лоб, а облупившийся сгоревший нос – единственный след тепла на суровом, замкнутом лице с холодными темно-синими глазами.

Управляющий Натали. Да, с ним могут возникнуть проблемы, думала Оливия, глядя, как Тесс жмется к Натали, которая ласково погладила ее по голове.

Саймон кивнул сначала Тесс, потом Оливии. «Он не рад нашему приезду», – вспомнились ей слова дочери. Но может, он просто замкнут по натуре?..